Туризм и отдых в Карелии!
Координаты: 62.243003, 35.078086
Старинное село Великая Губа (бывшая деревня Погост), впервые упомянутое в исторических хрониках в 1583 году, располагается на северо-восточном берегу Онежского озера на территории называемой Заонежье (Заонежский полуостров).
В середине XVII века (между 1647 – 1654) здесь была построена деревянная церковь пророка Ильи. Но в XIX веке (в 1860-х годах) на месте старой маленькой обветшалой церкви был построен новый – каменный большой храм, который был освящен во имя византийского святого – преподобного Алексия, человека Божия.
Новая каменная церковь строилась на средства прихожан и священника, а освящена была в январе 1867 года. Храм выполнен в так называемом "провинциальном варианте русского стиля" - т.е. традиции архитектуры центральных городов пришли сюда с небольшим опозданием и в уменьшенном виде.
На старых фотографиях начала 20 века (до 30-х годов) видно, что церковь еще сохраняла пятиглавое венчание основной центральной части строения и еще не была разрушена надстроенная над папертью восьмигранная шатровая колокольня.
В 30-х годах церковь упразднили, и, традиционно для советского периода духовного падения, переделали под клуб. Главки и колокольня снесены. Главный вход заделали кирпичом и пробили новый - с южной стороны. С этого момента все село сильно менялось. Храм постепенно становился все менее заметен на фоне новых построек. В середине XX века из клуба сделали склад, а к 80-м годам здание храма было полностью заброшено.
Возрождение святыни началось в 90-х годах, когда жители села вместе со своим сельским советом проявили инициативу для начала ремонта храма. В первые года средств хватило только на временную металлическую кровлю и установку лесов. Чтобы дальше проводить работы, требовалось определить, кому заброшенное здание будет принадлежать. Вопрос решился в 1994 году. Постановлением Совета Министров Республики Карелия церковь в Великой Губе была безвозмездно передана в Карельскую епархию.
В самом начале, когда восстановление храма только началось, образовался "Ильинский приход" - в память о первом известном храме Великой Губы. Но однажды, чудесным образом, кто-то из жителей нашел у себя в доме большую храмовую икону св. Алексия, человека Божия. Икона была явно из иконостаса бывшего храма. Духовная сила вернулась в Великую Губу. В ноябре 2009 года Архиепископ Мануил назначил настоятелем восстанавливающегося храма в Великой Губе священника Владимира Шурупова. Приход создал свою местную религиозную организацию "Православный приход Храма Преподобного Алексия, человека Божиего", а в октябре 2012 года Указом Епископа Петрозаводского и Карельского Мануила здание церкви было передано в собственность приходу.
В 2012 году была заменена кровля, восстановлена центральная главка, восстановлен исторический дверной проем центрального входа, произведена замена электропроводки, обустроены теплые полы и проведено отопление. На 2017 год ремонтно-восстановительные работы на архитектурном памятнике продолжаются. Но и службы идут!
В воскресенье, 10 сентября 2017 года, в Неделю 14-ю по Пятидесятнице, в памятный день 150-летия со дня освящения храма во имя преподобного Алексия, человека Божия состоялась Божественная литургия, которую провел Митрополит Петрозаводский и Карельский Константин. Это первое архиерейское богослужение со времени основания храма и за всю известную историю села Великая Губа.
Владыке сослужили: секретарь Главы Карельской Митрополии иерей Константин Павлюченко, настоятель храма преподобного Алексия, человека Божия - иерей Владимир Шурупов и протодиакон Владимир Морозов.
После богослужения митрополит Константин вручил архиерейские грамоты настоятелю храма иерею Владимиру Шурупову, главе Великогубского поселения Панкратову Игорю Аркадьевичу и предпринимателю Новожениной Татьане Борисовне.
Сайт прихода: http://alexievskihramvg.cerkov.ru
E-mail: Alexievsky-hram@yandex.ru
Тел.: +7 (921) 7270604
186314 Республика Карелия, Медвежьегорский р-он, Великая Губа.
До Великой Губы можно добраться поездом до Медвежьегорска, оттуда ходит автобус до Великой Губы, время в пути около 2 часов.
Расписание автобусов 2017:
1. Медвежьегорск — Великая Губа, отходит в 17:15 (каждый день)
2. Великая Губа — Медвежьегорск, отходит в 07:20 (каждый день)
3. Из Петрозаводска, автобусом, 5 часов.
Расписание уточнять на автовокзале Медгоры и Петрозаводска, бывают изменения.
Летом из Петрозаводска в Великую Губу по Онежскому озеру ходит «Метеор», раз в день и не каждый день, расписание надо узнавать на Водном вокзале (социальный маршрут).
Современные фотографии церкви Алексия, человека Божия и Великой Губы - Илья Тимин, 2017, старинные фотографии - с сайта Карельской Епархии и Интернета.
Великая Губа — село в Медвежьегорском районе Республики Карелия, административный центр Великогубского сельского поселения, историческое поселение. Расположено на восточном берегу Великой губы Онежского озера. Впервые поселение упоминается в исторических документах в 1583 году. Административный центр Великогубской волости Петрозаводского уезда Олонецкой губернии (1905). До Октябрьской революции — один из оживлённых центров торговли Заонежья. Имелась пароходная пристань. С 1877 г. — была центром Великогубской волости. С 7 сентября 1944 года по 11 марта 1959 года — административный центр Заонежского района Карело-Финской ССР.
При въезде в деревню стоит поклонный крест. Мимо не проедешь - сразу видно начало села. А недалеко от деревни есть известное место "Соляной родник" - редкое для севера геологическое образование. Правда тропинку туда знают не все. По указателю у дороги найти его не просто.
Кроме старинной церкови Алексия, человека Божия в селе сохраняется памятник истории — Братская могила советских воинов, партизан и сельских активистов, погибших в годы Великой Отечественной войны.
В Великой Губе сохранилось большое количество старинных деревянных домов, которы поддерживаются в хорошем состоянии местными жителями. Например дом "Костина" - архитектурный памятник, всенародное достояние, которое, правда, за всю историю поддерживалось только самими жителями дома - государство кроме таблички ничего не сделало, чтобы дом стоял и радовал своей красотой проезжающих мимо людей.
Протоиерей, деятель Русской православной церкви. Родился в 1867, селе Великая Губа, Олонецкая губерния. Расстрелян в 1933 в Краснодаре.
Церковный писатель. Родился в семье священника. Окончил Санкт-Петербургскую духовную академию (1892) со степенью кандидата богословия. Был оставлен при академии в качестве профессорского стипендиата. Преподавал в Санкт-Петербургской духовной семинарии.
В 1898 году рукоположен в сан священника в церкви Санкт-Петербургской духовной семинарии. С 1900 — священник Николаевской инженерной академии, кроме того с 1899 — помощник наблюдателя по преподаванию Закона Божьего в Санкт-Петербургских начальных училищах. Автор учебника по Закону Божьему («Наставление в Законе Божием»), который был одобрен Святейшим Синодом и выдержало много изданий. Написал ряд других учебных работ: «Священная история Нового Завета с примечаниями к Евангельскому тексту» (СПб., 1903), «Священная история Ветхого Завета» (СПб., 1916; переиздана в 1990).
Автор единственного в русской православной литературе обобщающего труда, посвященного учению Ветхого и Нового Завета о посмертном бытии: «Учение Священного Писания о смерти, загробной жизни и воскресении из мертвых» (СПб., 1899). Был широко известен как одаренный проповедник. За отлично-усердную службу и особые труды, понесённые по обстоятельствам военного времени Всемилостивейше пожалован орденом Святого Владимира III степени 16 января 1917 года[1].
Священник на Кубани. В мае 1918 года переехал в Анапу, служил священником и преподавал историю и латинский язык в гимназии. В этом же году произнес слово на смерть генерала М. В. Алексеева, которое потом долго ходило в печатных листках среди анапчан. В 1919 на молебне около Кубанской часовни при массовом стечении народа и военнослужащих Добровольческой армии анафематствовал советскую власть.
В 1920—1924 — настоятель Покровской церкви села Киевского, Крымского района. Часто посещал хутора села Киевского и, собирая баптистов, под предлогом религиозных диспутов доказывал несостоятельность и утопичность социализма и коммунизма. Присоединился к обновленческому движению, был одним из наиболее авторитетных его представителей в регионе. С 1924 служил в Краснодаре, встречался со священниками «тихоновской» церкви (в том числе с протоиереем Александром Пурлевским, будущим епископом Фотием), что способствовало его отходу от обновленчества.
Участник обновленческого собора 1925, после которого перешёл в Патриаршую церковь, принеся покаяние. Современники утверждали, что он плакал во время принесения покаяния, как и многие присутствовавшие в храме. В проповедях обличал обновленцев в том, что они пользуются поддержкой советской власти. После ухода от обновленцев служил сначала в Георгиевском храме Краснодара, затем в молитвенном доме на Дубинке. Пользовался популярностью среди интеллигенции. Негативно относился к Декларации митрополита Сергия (Страгородского), но оставался в его юрисдикции.
Арестован 24 января 1933 года. Расстрелян по «делу архиепископа Феофила (Богоявленского)» в том же году (приговор был вынесен в апреле).
Живописец, Народный художник РСФСР.
Ерёмин Алексей Григорьевич (17 марта 1919, вырос в селе Великая Губа, Заонежский район, Олонецкая губерния, РСФСР — 12 июня 1998, Санкт-Петербург) — живописец, народный художник РСФСР, член Санкт-Петербургского Союза художников (до 1992 года — Ленинградской организации Союза художников РСФСР).
Родился 17 марта 1919 года в селе Великая Губа (в некоторых источниках — деревня Углевщина[2]) Заонежского района Карелии. Отец художника Григорий Иванович работал столяром, мать Анастасия Андреевна занималась домашним хозяйством и воспитанием детей. В 1930 Ерёмин с матерью переехал в Ленинград к отцу, который работал здесь по ремонту и укладке паркета. Учился в школе № 113 Смольнинского района, где начал посещать кружок ИЗО, который вёл учитель рисования Василий Иванович Смирнов, выпускник Академии художеств. В 1934 Ерёмин принял участие в городском конкурсе на лучший детский рисунок. Вот как он сам писал об этом в своих воспоминаниях:
«За иллюстрацию к „Шинели“ Гоголя я получил первую премию. Премию юным живописцам, скульпторам, музыкантам и поэтам вручали в Большом зале Филармонии. В президиуме сидели С.Киров и И.Бродский. Меня вызвали на сцену, жали руку, дали этюдник, масляные краски в наборе, книги. Очень нас, мальчишек, заинтересовал тогда Бродский. Живой знаменитый художник с длинными вьющимися волосами. Когда кончилось собрание, мы его поджидали в вестибюле. Одетый в дорогую меховую шубу, был он ещё величественнее и недоступнее. Мы шли за ним, почтительно поотстав, до самой его квартиры на нынешней площади Искусств и смотрели, как на чудо. Первые масляные краски — премиальные — разводил на воде, сначала не получалось. Потом на керосине. Написал деда по фотографии. Отец повесил портрет на стену и показывал гостям с гордостью».
В 1935 Ерёмина приняли в Среднюю Художественную школу при Всероссийской Академии художеств. В 1939 его призвали на действительную военную службу в Красную Армию, которую он проходил курсантом в Тбилиси. Там же в 1940 впервые участвовал в выставке художников Закавказского военного округа. Войну встретил в бронетанковых войсках на Западном фронте. После ранения в 1942 воевал на Воронежском фронте командиром танкового взвода. В 1943—1944 воевал на 2-м Украинском, 3-м Украинском и 4-м Украинском фронтах командиром роты тяжёлых танков «ИС». После тяжёлого ранения весной 1944 был демобилизован по инвалидности в звании: гвардии старший лейтенант, командир танковой роты. Награждён орденами Красного Знамени, Красной Звезды, медалями.
В 1945 Ерёмин поступил на живописный факультет Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина. Занимался у Бориса Фогеля, Семёна Абугова, Александра Деблера, Александра Зайцева, Бориса Иогансона. В 1947 женился на однокурснице И. М. Балдиной, с которой прожил в браке более полувека. В 1948 у них родилась дочь Наталья, которая в последующем окончила институт имени И. Е. Репина и стала, как и родители, художником.
В 1951 г. Ерёмин окончил институт по мастерской Б. В. Иогансона с присвоением квалификации художника живописи. Дипломная работа — историческая картина «Ленин в Сибирской ссылке»[4]. После окончания института был направлен в Новосибирский Союз художников, где пробыл до 1953 года. Участвовал в выставках, выполнил серию картин для Всесоюзной Сельскохозяйственной выставки в Москве.
После возвращения в Ленинград включился в творческую и общественную жизнь Ленинградского Союза художников, членом которого стал в 1953 году. Избирался председателем секции живописи, членом правления ЛОСХ, членом Правления Союза Художников РСФСР. Регулярно участвовал в выставках с 1951 года. Писал жанровые и исторические картины, портреты, пейзажи, этюды с натуры. Ведущей темой творчества Ерёмина стала природа и люди русского Севера, Заонежья. Стилистика живописи самобытна, эволюционизировала от манеры, близкой творчеству Л. В. Туржанского, к более широкому письму и усилению декоративности. Об истоках своего творчества Ерёмин писал:
«Пластов считал лучшим местом во всём мире свою деревню Прислониху. А я без Заонежья — не человек и не художник. Наша Родина — огромная страна, но есть края, которым ты обязан больше, чем другим. Я люблю людей, укоренившихся в земле. Силу она им даёт. А художнику — ничем не заменимое живое ощущение, не позволяющее солгать. Я езжу в Заонежье летом, осенью, зимой и весной. Там я появился на свет. Там похоронены мои предки. Там живут родственники и друзья. Если долго не могу выбраться на Яндом-озеро, становлюсь как больной. А возвращаюсь помолодевшим. Народ там замечательный. Потомки древних новгородцев. Внешне не броские, но сноровистые, упорные и смелые, нрава независимого. Татарского и помещичьего ярма избежали. А какие мастера! Всемирно известная кижская Преображенская церковь — рублена плотницкой артелью. Умельцев было не счесть. Например, мой дед по отцу — краснодеревец — выкладывал паркет в Зимнем дворце. Второй дед — резчик по карельской берёзе — имел лондонские и парижские медали. И сейчас талантливых людей немало. Вот хотя бы Женя Зайцев (он в картине „Онежская уха“ на первом плане сидит). В любом моторе разбирается. Если какой забарахлит — зови Женю, обязательно починит. Золотые руки! Про природу я молчу. Тут слова бессильны. Лучше, как учит поговорка, один раз увидеть, чем семь раз услышать. А что? Отправляйтесь-ка в Заонежье и убедитесь, прав ли я. Не пожалеете! Кто у меня гостил один, два, три раза, мечтают приехать ещё. Удобств особых не обещаю. Всё надо делать самому. Самому поймать рыбу, напилить и наколоть дров, приготовить обед, наносить воды, натопить баню, да за продуктами время от времени ходить в Великую Губу — на лодке километра четыре и лесом столько же. Зато есть в этом резон. Я почему не бываю на творческих дачах? Там всё готовое — ни забот, ни хлопот. А они-то и помогают точнее видеть, а не созерцать сторонним взглядом. С ними ты ближе к людям, ближе к действительности…».
Среди произведений, созданных Алексеем Ерёминым, картины «В тайге сибирской» (1954), «Охотники», «Берег речки» (обе 1956), «Лесорубы», «Северная пристань» (обе 1957), «Весна в Заонежье», «Север» (обе 1958), «В Великой Губе», «Геологи», «Корбозеро», «Кижи» (все 1960), «Рыбацкий посёлок», «Утро», «В Верховье» (все 1961), «В Заонежье», «Наши палатки» (обе 1962), «Онежане», «Цветёт черёмуха» (обе 1963), «Утро в Карелии», «На Онеге», «Белая ночь», «Осенний день», «На Онеге» (все 1964), «Северная пристань», «К Ленину», «Северная весна» (все 1967), «Материнские думы», «Онежская уха» (обе 1969), «Варваринская церковь на Яндомозере», «Осенний день» (обе 1970), «Портрет В. Комиссарихина, плотника-реставратора» (1971), «Моторист Женя Зайцев», «Бани топят» (обе 1972), «Октябрь» (1974), «Заонежский мастер Тимофей Герасимович», «Отцы и сыновья», «Тракторист А. Байков с сыном Лёшей», «Дом на Погосте» (все 1976), «Заонежье. 9 Мая» (1977), «Весна» (1978), «Сестра наша», «Идёт война», «Осенняя песня» (все 1980) и другие.
Характерна история создания одной из проникновеннейших картин Ерёмина — «В родном доме» (1975). Приведём мнение о ней искусствоведа А. Ф. Дмитренко и самого автора. «Картина, — пишет А. Дмитренко, — не только связана с фактами биографии художника, почти автопортретна, но определяет нравственный стержень художника, его жизненных устоев. Быть может, это — „последнее прости“. Любовный, всё понимающий взгляд матери. И погружённое в раздумья лицо сына, перед которым прошла вся жизнь, где главным было ощущать, что мать рядом. В уголке деревенского дома перед кроватью матери с мирно дремлющим на ней рыжим котёнком, возникают щемящие ноты от сознания, что эти умиротворённые мгновения на исходе. Пространство комнаты, кажется, наполнено чувствами, захлёстывающими друг друга». О создании картины Ерёмин писал:
«Я пишу холсты обычно про своё, наболевшее. Много лет уже чувствовал: про мать написать должен. Моя мать была суровая, но справедливая. На ласку скупая. Она малышню беспомощную очень жалела, а подрастал — строго требовала. Не гладила меня по головке. В детстве и обиды бывали, а повзрослев, я понял, что правильно она меня воспитывала. Сама стройная, высокая, кисти рук длинные, красивые, рабочие. Её руки для меня много значили. Как совесть. После войны телят колхозных новорождённых выхаживала. Одна. И дыры в коровнике заделывала, и сено для них на зиму косила, и отвар из каких-то трав и почек варила — ни один не помер. А от колхоза только палочки — трудодни в тетрадке, по которым получать было нечего. Я как-то стеснялся свои чувства к ней высказывать. Наверное, напрасно. Так и не выговорил того, что на сердце было. Не облегчил души ей и себе. И так подумаю об этом, и о её доле — комок в горле. Не уйти мне от этого. Надо писать картину. В пятидесятые годы жила она с моими сёстрами в Ижоре. За два года перед смертью заболела она. Попала в больницу. Думали — не выживет. Очень уж плоха была. Вот тогда и приехал я к ней. Казалось, прощаться еду. Что-то сделать хотелось такое, чтоб поняла она, как дорога мне. Сидел около неё в белом халате. И опять какие-то не те слова говорил, которые просились…. Во второй раз попала в больницу — долго руки не отпускала, прежде чем я ушёл. Словно прощалась. Когда умерла, меня с нею не было…. Есть у меня эскизы и варианты, когда сын у матери в больнице. Но белый цвет я не люблю — мёртвый какой-то. А там стены белые, простыни белые, халаты белые. И перенёс я эту встречу в дом, где родился. Как приеду на Яндом-озеро, приду в этот дом, где все сучки, глазки и трещинки на бревенчатых стенах знаю, — горло перехватывает. Вначале на стенах фотографии в рамках висели у меня в картине, как было на самом деле в доме. Потом всё убрал, оставил лишь икону, швейные принадлежности и котёнка на одеяле....».
В 1970 году А. Ерёмин был удостоен почётного звания Заслуженный художник РСФСР, в 1978 году — почётного звания Народный художник РСФСР.
Еремин Алексей Григорьевич скончался 11 июня 1998 года в Санкт-Петербурге на восьмидесятом году жизни. Его произведения хранятся в Государственном Русском музее, Государственной Третьяковской галерее, в многочисленных музеях и частных собраниях в России, Великобритании, КНР, Германии, Италии, Японии и других странах. Его жена Ирина Михайловна Балдина пережила мужа на десять лет и скончалась в Петербурге 15 января 2009 года на восемьдесят седьмом году жизни.
Преподобный Алексий родился в Риме в семье благочестивых и нищелюбивых Евфимиана и Аглаиды. Супруги долгое время были бездетны и неустанно молили Господа о даровании потомства. И Господь утешил супругов рождением сына Алексия. В шесть лет отрок начал учиться и успешно изучал светские науки, но особенно прилежно читал Священное Писание. Став юношей, он начал подражать своим родителям: строго постился, раздавал милостыню и под богатой одеждой тайно носил власяницу. В нем рано созрело желание оставить мир и служить Единому Богу. Однако родители собирались женить Алексия и, когда он достиг совершеннолетия, нашли ему невесту.
После обручения, оставшись вечером наедине со своей невестой, Алексий снял с пальца перстень, отдал ей и сказал: "Сохрани это, и пусть Господь будет с нами, Своей благодатью устраивая нам новую жизнь". А сам тайно ушел из дому и сел на корабль, отплывавший в Месопотамию.
Попав в город Эдессу, где хранился Нерукотворный образ Господа, Алексий продал все, что у него было, роздал деньги нищим и стал жить при церкви Пресвятой Богородицы на паперти и кормиться подаянием. Преподобный питался только хлебом и водой, а полученную милостыню раздавал немощным и престарелым. Каждое воскресенье он причащался Святых Таин.
Родные всюду искали пропавшего Алексия, по безуспешно. Слуги, посланные Евфимианом на розыски, побывали и в Эдессе, но не узнали в нищем, сидящем на паперти, своего господина. От строгого поста тело его высохло, красота исчезла, зрение стало слабым. Блаженный же узнал их и благодарил Господа за то, что получил подаяние от своих слуг.
Безутешная мать святого Алексия затворилась в своей комнате, непрестанно молясь за сына. Жена его горевала вместе со свекровью.
Преподобный прожил в Эдессе семнадцать лет. Однажды пономарю церкви, при которой подвизался преподобный, было откровение о нем: Матерь Божия через Свою святую икону повелела: "Введи в Мою церковь человека Божия, достойного Царства Небесного; молитва его восходит к Богу, как кадило благовонное, и Дух Святый почивает на нем". Пономарь стал искать такого человека, но долго не мог найти. Тогда он с молитвой обратился к Пресвятой Богородице, прося Ее разрешить его недоумения. И снова был глас от иконы, возвестивший, что человек Божий есть тот нищий, который сидит на церковной паперти. Пономарь нашел святого Алексия и ввел в церковь. Многие узнали о праведнике и стали почитать его. Святой, избегая славы, тайно сел на корабль, отправлявшийся в Киликию. Но Промысл Божий судил иначе: буря унесла корабль далеко к западу и прибила к берегу Италии. Блаженный направился в Рим. Неузнанный, он смиренно просил у своего отца разрешения поселиться в каком-нибудь уголке его двора. Евфимиан поместил Алексия в специально устроенном помещении при входе в дом и велел кормить его со своего стола.
Живя в родительском доме, блаженный продолжал поститься и проводить дни и ночи в молитве. Он смиренно терпел обиды и насмешки от слуг родного отца. Комната Алексия находилась напротив окон его невесты, и подвижник тяжко страдал, слыша ее плач. Только безмерная любовь к Богу помогала блаженному переносить эту муку. Святой Алексий прожил в доме своих родителей семнадцать лет и был извещен Господом о дне своей кончины. Тогда святой, взяв хартию, описал свою жизнь, прося прощения у родителей и невесты.
В день кончины святого Алексия в соборной церкви служил литургию Римский Папа Иннокентий (402–417) в присутствии императора Гонория (395–423). Во время службы из алтаря раздался чудесный Голос: "Приидите ко Мне, вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы" (Мф. 11, 28). Все присутствовавшие в страхе пали на землю. Голос продолжал: "Найдите человека Божия, отходящего в вечную жизнь, пусть он помолится о городе". Стали искать по всему Риму, но не нашли праведника.
С четверга на пятницу Папа, совершая всенощное бдение, просил Господа указать угодника Божия. После литургии вновь в храме послышался голос: "Ищите человека Божия в доме Евфимиана". Все поспешили туда, но святой уже умер. Лицо его светилось подобно лику Ангела, а в руке была зажата хартия, которую он не выпускал, как ни старались ее взять. Тело блаженного положили на одр, покрытый дорогими покрывалами. Папа и император преклонили колена и обратились к преподобному, как к живому, прося разжать руку. И святой исполнил их мольбу. Когда письмо было прочитано, отец, мать и невеста праведника с плачем поклонились его честным останкам.
Тело святого, от которого начали совершаться исцеления, было поставлено посреди площади. Сюда собрался весь Рим. Император и Папа сами внесли тело святого в церковь, где оно находилось целую неделю, а затем было положено в мраморную гробницу. От святых мощей стало истекать благоуханное миро, подававшее исцеление больным.
Честные останки святого Алексия, человека Божня, погребены в церкви святого Вонифатия. В 1216 году были обретены мощи. Житие святого преподобного Алексия, человека Божия, всегда было одним из любимых на Руси.